О моей болезни не знал никто, кроме близких родных (да и то сестра и мачеха кроме слова "невроз" не слышали подробностей), дети думали, что у мамы слабость и головные боли. Я могла доверять только мужу и отцу.
Через год после начала болезни лучшая подруга, которая живет далеко, допыталась по телефону, чтó со мной не так, сказала, что чувствует - что-то происходит - и это по телефону!
Когда слезала с таблеток и страдала депрой полгода, вообще всем своим сказала, что мне гораздо лучше (врала) и просила, чтобы эту тему вообще не поднимали, - такой вот у меня был путь через отрицание болезни.
Все-таки у нас в обществе стигма, и поймут только те, кто столкнулся сам. А их не так много.